Умирать — в крайнем случае - Страница 59

— Что тогда? — эхом отзывается шеф.

Он почесывает в своем рыжем затылке — жест человека, попавшего в затруднительное положение, — и говорит:

— Прежде чем задавать такой вопрос, нужно иметь основания для подобных подозрений. Дайте мне такие основания, Питер, и я тут же соглашусь с вами.

— Допустим, что пока я не могу их дать. И что буду в состоянии сообщить их позже. Но должны же вы располагать какими-нибудь сведениями о Ларкине. Вы уверены в их полноте и достоверности? Застрахованы ли вы от опасности, что Ларкин связан с какой-либо инстанцией?

— Я полагаю, Питер, вы не ждете сейчас от меня, чтобы я ознакомил вас с досье моих людей, — говорит шеф с коротким хриплым смешком. — Нет, я не сделаю этого, не то вы умрете со скуки. Могу вас заверить, что я позаботился о необходимой проверке и постарался получить нужную мне информацию.

С этими словами, призванными успокоить как меня, так и самого себя, Дрейк запускает руку в кармашек и вынимает традиционную сигару.

— Не знаю, читаете ли вы, мистер Дрейк, журналы и разные книжки, но я иногда их почитываю и могу, в свою очередь, поделиться с вами тем, что когда такой человек, как Ларкин, готовится провести операцию, аналогичную той, о которой мы говорим, он заранее подготавливает себе легенду со всеми подробностями, и цель этой легенды — обеспечить вам возможность для получения всесторонней информации и тем самым отвести от себя все подозрения.

— Мне известно об этом, Питер, хотя я и не читаю книжек, — говорит Дрейк, обрезая кончик сигары. — Не стоит нажимать на мой клапан недоверия, поскольку, как вы уже, наверное, успели заметить, этот клапан работает безостановочно. Я вам уже сказал: дайте мне хотя бы одну серьезную улику, и я тут же поддержу вас.

— Хорошо, мистер Дрейк. Я дам вам такие улики. Клянусь, что я вам их предоставлю, — решительно заявляю я.

Дрейк в это время энергично раскуривает сигару, что не мешает ему окинуть меня испытующим взглядом, как бы взвешивая, действительно ли я так уверен в себе или только делаю вид.

— Однако вы должны снабдить меня известными средствами, чтобы я мог добраться до улик, — добавляю я.

— Какими средствами? — шеф удивленно поднимает брови.

— Не денежными. Мне придется хотя бы несколько дней не спускать с Ларкина глаз, а для этого я должен знать, где он остановился, чтобы поселиться неподалеку.

— Идет. — Дрейк делает широкий жест рукой. — Ларкин живет в гостинице «Сплендид», а гостиница принадлежит моим людям. Если хотите, могу снять для вас один из соседних номеров.

— Это решает проблему. Остается экипироваться кое-какими техническими приспособлениями.

— Должен предупредить вас, чтобы вы действовали как можно осторожнее, — говорит шеф. — Американец ни в коем случае не должен знать, что за ним ведется наблюдение. Я даже думаю, что раз уж так необходимо организовать слежку, то лучше поручить это дело кому-нибудь другому. Ведь Ларкин вас может узнать, Питер.

— Не беспокойтесь, — заверяю я Дрейка. — Я не хочу перекладывать свою работу на чужие плечи, ведь я отвечаю головой за возможный провал, не так ли?

— Ну, прямо-таки сразу «головой»! Вы и впрямь огорчаете меня постоянным брюзжанием, — прерывает меня Дрейк. — Я не имею намерений снимать с вас голову. Особенно сейчас. Можете быть уверены, Питер, до тех пор, пока функционирует канал, будете функционировать и вы.

— В таком случае, я думаю, все в порядке.

— Действуйте, дружище, действуйте, — подбадривает меня шеф не без тени иронии. — Зайдите к Стентону, он все сделает.

А перед самым моим уходом он добавляет:

— Кстати, что касается технических приспособлений. Не думайте, что я не читаю книг. Если бы Ларкин имел в «Сплендиде» хоть один интересный разговор, содержание его давно было бы известно старине Дрейку.

Должен признаться, последняя реплика в какой-то мере охладила мой энтузиазм. Но только в какой-то мере.

Конечно же, шеф, врожденная подозрительность которого и впрямь не нуждается в стимулирующих инъекциях, не мог не организовать наблюдения за Ларкиным, включающего, как я думаю, слежку на улице и подслушивание в номере. Короче говоря, к Ларкину, видимо, были применены те же элементарные способы, что и к моей особе. Плохо только, что все это оказывается абсолютно безрезультатным, когда имеешь дело с таким типом, как Ларкин, у которого хватает опыта, чтобы обезопасить себя. И вообще, тот факт, что шеф приказал установить в гостинице микрофоны, вовсе не означает, что номер американца действительно прослушивается. Этим делом надо заняться мне самому, и оно непременно должно принести плоды, раз уж я так торжественно пообещал вывести Ларкина на чистую воду. И если я провалюсь, мне несдобровать.

Стентон снимает мне номер в гостинице рядом с номером интересующего меня субъекта. Я, естественно, регистрируюсь под вымышленным именем. Заручившись рекомендательным письмом того же Стентона, я посещаю некую торговую фирму, производящую специальные приспособления, и получаю в свое пользование необходимую мне аппаратуру. К сожалению, фирма все еще не располагает средствами, позволяющими человеку стать невидимым. А для меня очень важно быть невидимым для Ларкина. Причем не столько из-за опасений Дрейка, сколько по личным соображениям.

По этой причине при входе и выходе из гостиницы я прибегаю к сложным маневрам, описывать которые скучно, но пренебрегать которыми не следует, не то я рискую столкнуться нос к носу с американцем где-нибудь в гостинице или у ее подъезда.

Обеспечить подслушивание и наблюдение за соседним номером — для меня детская забава, хотя, с другой стороны, ожидать каких-либо результатов от детской игры несерьезно. Итак, выждав достаточно долгое время после того как Ларкин вернулся к себе и лег спать, где-то около трех часов ночи я осторожно выхожу в коридор и позволяю себе на время унести туфли американца. Сделать это проще простого, поскольку, как известно, обувь в гостиницах на ночь выставляется в коридор, чтобы прислуга могла вычистить ее ранним утром.